Тимофей Жалнин – о том, какой путь приходится пройти начинающему режиссеру и почему важно общаться со зрителями
Короткометражный фильм «F5» стал одним из самых ярких впечатлений для зрителей киномарафона «Содружество Арктических фестивалей», состоявшегося в Добролюбовке. Тем более у них была возможность пообщаться с создателем картины – молодым режиссером из Санкт-Петербурга Тимофеем Жалниным.
«F5» – это история студенток челябинского института культуры Кати и Гали, которые отправляются на международный фестиваль с хореографическим спектаклем. Девушки уверены, что их постановка покорит публику и жюри, а мир большого искусства примет с распростертыми объятиями…
Мы побеседовали с Тимофеем Жалниным о современном кино, творческих исканиях начинающих режиссеров и важности контакта со зрителем.
После вуза «коротышки» недостаточно
– Тимофей, фильм «F5» – ваша дипломная работа, имевшая большой успех на кинофестивалях. Ожидали ли вы, что у него так сложится судьба?
– Не ожидал. Я надеялся, конечно, как все студенты, которые делают дипломную работу. Все не просто хотят «защититься» в вузе, но и использовать картину как свою визитную карточку для построения диалога с продюсерами, киностудиями. «F5» я делал так, как мне нравится, как мне видится. Потому особенно приятно, что фильм взял ряд крупных призов, в том числе награду на «Кинотавре». С ним мы ездили и на зарубежные фестивали, в том числе в Канны.
– Чем навеян сюжет и долго ли работали над картиной?
– Это не только моя дипломная работа, но и оператора Анны Рожецкой. А сюжет навеян нашими размышлениями о том, как будем строить свою дальнейшую профессиональную жизнь. Сейчас ведь нет распределения, после окончания вуза тебе дают диплом, и все, иди куда хочешь. Мы хотим заниматься творчеством, тем, что нам нравится, а не соглашаться ради денег на какие-то сомнительные предложения. Все свои тревоги, опасения мы положили в основу этой истории.
Работали мы два месяца – внимательно, вдумчиво, так как снимать танцы непросто. Один танец прямо на съемках ставился. Кстати, в главных ролях у нас заняты выпускницы Вагановского училища: хореограф Дарья Барабанова и балерина Ирина Толчильщикова.
– Тимофей, вы стали учиться на режиссера, поработав несколько лет в рекламе. Как пришли к такому повороту судьбы?
– К работе мое решение не имело отношения, скорее к хобби – у меня в то время был свой пластический театр в моем родном городе Новокузнецке. Начинали мы со студии экспериментального современного танца, потом стали применять более сложные формы, синтез жанров. Использовали видеоинсталляции, снимали ролики для наших спектаклей. Так меня увлекло экранное искусство.
Я поступил в Санкт-Петербургский государственный университет кино и телевидения. У нас были замечательные педагоги: режиссер Сергей Михайлович Овчаров, драматург Наталья Анатольевна Милашкина и мастер по работе с актерами Ирина Юрьевна Цветкова.
– Поделитесь опытом: с какими трудностями сталкиваются начинающие режиссеры?
– Главная проблема не в том, что тяжело получить государственный грант на съемки или построить диалог с продюсерами, даже имея отмеченные наградами короткометражки, хотя такое есть. Прежде всего, это неподготовленность к выходу из стен вуза. Мы все надеемся на счастливый случай, на то, что за нами придут… Сейчас я понимаю: человек из вуза должен
выйти не только с «коротышкой», которую хорошо приняли на фестивалях, но и с готовым материалом – с серьезным крепким сценарием и желательно не одним, чтобы было с чем идти на студии. Не с заявками, не с синопсисами, а именно с полноценными сценариями. Тогда есть бОльшая вероятность, что ты как можно раньше по-настоящему войдешь в профессию.
Запрос на начинающих режиссеров есть, но преимущественно с материалом. Никто не даст сразу снимать высокобюджетный блокбастер по готовым сценариям.
Только сейчас, спустя почти четыре года после окончания университета, я подошел к возможности сделать полнометражный фильм. Мы выиграли грант министерства культуры и следующим летом начнем снимать. Это будет история о молодой семейной паре, переживающей кризис в отношениях. На этом фоне они оказываются одни в тайге: ушли в поход и потерялись. До похода они столько всего друг другу наговорили и, казалось, поставили точку в отношениях. Теперь, чтобы выжить, они вынуждены искать общий язык и даже открывать для себя друг друга заново. Происходит перезагрузка отношений.
Развлечение или размышление?
– Тимофей, свою творческую судьбу вы связываете именно с авторским кино?
– Лично для меня это определение постепенно стирается. Фильмы-«аттракционы» тоже могут быть авторскими. Кристофер Нолан, Ридли Скотт, Дэвид Финчер – авторский почерк виден, но при этом принято считать, что их картины для широких масс. Кино – это чаще всего либо в большей степени развлечение, либо размышление. Если удается такой коктейль замешать, когда и зрелищно, и увлекательно, и глубоко, – это высший пилотаж.
– Есть фильмы, которые на том или ином жизненном этапе вас сильно впечатлили? В детстве, например?
– Есть. Часть из них я сейчас даже не вспомню, это просто застывшие образы. Какие-то вещи из Тарковского, например, меня тогда даже пугали. Некоторые фильмы просто по-мальчишески завлекли. Тогда все балдели от «Хищника», «Терминатора». И я до сих пор считаю, что в своем роде это этапные вещи для кино-«аттракциона». Хотя первые две части «Терминатора», снятые Джеймсом Кэмероном, не лишены философской подоплеки.
Позднее на меня большое влияние оказал Стэнли Кубрик с «Космической Одиссеей». Я ничего не понял тогда, но некоторые сцены просто загипнотизировали.
– По каким-то книгам вы бы хотели снять кино?
– Литература очень многое дает для режиссуры – начиная от построения фабул, характеров и заканчивая некими историями, впечатлениями. На меня большое влияние оказал в свое время Данте с его «Божественной комедией»: ад, чистилище, все эти образы… Я читал книгу, а в мыслях словно смотрел кино – картинки прокручивались перед глазами. Теперь когда ты строишь сцены, придумываешь кадры, то ловишь ощущение, что можно подать образ с привкусом той атмосферы, которую я ощущал, когда читал Данте или какого другого автора.
Что касается экранизации книг, то если бы была возможность, я бы с удовольствием взялся за «Лунную трилогию» Ежи Жулавского.
– Сейчас кино активно уходит в Интернет, на экран компьютера. Как вы считаете, хорошо это или плохо?
– Я вижу в этом больше плюсов, чем минусов. Тем более Интернет кинотеатры не заменит. В Cети с работами можно ознакомиться, но один на один не получается остаться. Это как живопись смотреть на мониторе компьютера, иного уровня контакт.
Недавно в Питере я был на показе фильма «Четыреста ударов» Трюффо. До этого смотрел работу на компьютере и по телевизору, но не отказал себе в удовольствии увидеть ее на большом экране – такой, какой она была задумана режиссером, без перерывов на рекламу и не отвлекаясь на разговоры по телефону. И это совсем другое впечатление и проникновение в мир автора.
– Тимофей, насколько встречи со зрителями важны для режиссера?
– Очень важны. Зритель приходит и смотрит с чистого листа. Это всегда интересно, с этого и начинается общение. Поэтому, когда мне предлагают: давайте вы сначала пообщаетесь, а потом все посмотрят кино, – отказываюсь. Получается, что я превращаюсь в лектора или пересказчика. А когда люди уже видели картину – возникает дискуссия, идет предметный разговор. Мне нравится встречаться со зрителем. У меня ни разу не было разочарования в таком общении. Я чувствую, что мы понимаем друг друга – для этого и снимается кино.